Треть россиян (30%) одобряют введение публичной казни как элемента борьбы с коррупцией, большинство (59%) не одобрили бы подобное нововведение. Об этом свидетельствуют данные опроса Всероссийского центра изучения общественного мнения. Чуть более половины россиян (51%) считают, что публичные жестокие наказания за коррупцию (например, отрубание головы или других частей тела) не помогут борьбе с ней, 39% выражают противоположное мнение. Наибольшую поддержку подобные меры находят у респондентов в возрасте старше 35 лет (40-41%).

Практически половина россиян (48%) не считает государственный контроль за крупными покупками граждан хорошей мерой борьбы с коррупцией (среди них 34% скорее не одобряют, 14% - безусловно, не одобряют), одобряют - 36% (20% - скорее одобряют, 16% - безусловно, одобряют). Чем старше респонденты, тем чаще они поддерживают возрождение контроля над крупными покупками граждан: 28% 18 - 24-летних респондентов «против» 44% пожилых респондентов (в возрасте от 60 лет и старше). Количество сторонников подобных мероприятий возрастает и по мере понижения самооценки материального положения: свое одобрение высказывают 31% россиян с высокой самооценкой материального положения и 44% респондентов с его низкой самооценкой.

Порог суммы «крупной покупки», начиная с которого россияне считают необходимым государственный контроль за ней, - около 1 млн. руб. (982 тыс. 901 рублей). Для москвичей и петербуржцев эта сумма кажется заниженной (оптимальна для них 3 млн. 236 тыс. 164 рублей), для селян, напротив, завышенной (они предлагают контролировать покупки начиная с 538 тыс. 598 рублей). Мужчины рекомендуют начинать контроль с 1 млн. 206 тыс. 254 рублей, женщины - с 807 тыс. 90 рублей.

Кроме того, каждый третий россиянин готов уведомить об известных ему фактах коррупции правоохранительные органы (31%), столько же не станут сообщать о них никому (30%). Два года назад обещали обратиться к правоохранителям 24%, не стали бы сообщать никому 29%. Реже граждане России заявляют, что проинформировали бы местные органы власти (8%), СМИ (7%), правозащитные и иные общественные организации (6%), лично президента (3%). 15% затруднились ответить.